Биографический метод
Биографический метод — (ново-греч. βιογραφία — жизнеописание от др.-греч. βίος — жизнь, γράφω — пишу), исследовательский и диагностический метод, который позволяет психологу и искусствоведу изучать человека и продукты его деятельности (в том числе творческой) в контексте всего жизненного пути, выбирать масштаб исследования на разных его участках, в зависимости от исследовательских целей.
Содержание
Историческая биография
Плутарх. "Параллельные биографии"
Историческая биография - наиболее ранний вид биографического письма. Основные тенденции исторической биографии были намечены уже в «Параллельных биографях» Плутарха. Ее особенностью были строгие каноны биогрфического письма, по которым строились жизнеописания монархов, святых и других исторических лиц. Автор намеренно затушевывал свое «я». Персонаж при этом выступал в контексте своего исторического времени, и его смыслы соотносились с культурно-историческими ценностями эпохи, в которую он жил.
«Занимаясь историческими исследованиями, мы удерживаем душой память лишь о лучших и самых признанных характерах, и это
позволяет нам решительно отвергать все скверное, безнравственное и пошлое, с чем сталкивает неизбежное обращение с окружающим
миром, и обращать умиротворенный и успокоенный мир наших мыслей только на образцовое» (Плутарх) (8, с. 343).
Дж.Вазари. «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих»
Новые эпохи рождали своих летописцев, по-прежнему продолжавших трактовать биографических персонажей по тем же канонам: личность приобретала черты мифологического героя, отражавшего ценности и ожидания официальной власти.
Джорджо Вазари, итальянский живописец и зодчий, следуя
по стопам Плутарха, в книге «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» дал определенный тип
биографического письма, где живой художник возводился в ранг земного божества. Высокий слог таких биографий исключал
тонкий психологический анализ личности. Убиралось все бытовое, низменное и, по большому счету, человеческое.
Так, например, жизнеописание Леонардо да Винчи начинается со следующих слов:
«Мы постоянно видим, как под воздействием небесных светил, чаще всего естественным, а то и сверхъестественным путем на человече
ские тела обильно изливаются величайшие дары и что иной раз одно и то же тело бывает с переизбытком наделено красотой, обаянием
и талантом, вступившими друг с другом в такое сочетание, что куда бы такой человек ни обращался, каждое его действие божественно настолько, что, оставляя позади себя всех прочих людей, он являет собою нечто дарованное нам богом, а не приобретенное человеческим искусством» (Вазари) (1, с. 197).
Историография XIX-XX веков
Эта линия продолжилась в отечественной историографии в трудах воспитанника Петра I В. Н. Татищева, историка Екатерининской эпохи князя М. Щербатого, профессора и ректора Московского университета С. М. Соловьева, его ученика В. О. Ключевского и др. Они создавали жизнеописания русских «великих мужей» исходя из тех же нормативных требований официальной биографии. Историко-культурный контекст задавал личностные смыслы и позицию персонажей, при этом гражданская позиция автора была достаточно ощутима.
Спираль развития этого направления в понимании и истолковании жизни человека продолжала наращивать свои витки в последующие века. Этот подход не потерял актуальности в настоящее время. «Великие мужи» трансформировались в современных политических деятелей и продолжают оставаться персонажами все новых биографий. Примером такого биографического стиля является последняя серия «Исторические силуэты» (Американские президенты: 41 исторический портрет от Джорджа Вашингтона до Билла Клинтона. Ред. Ю. Хайдекинга). Этот виток соотносим с историко-биографическим подходом.
Литературная биография
Параллельно возникает тип биографического письма, где писательские пристрастия выходят на первый план. Литератор-биограф иногда искажает действительные факты, придает им определенную направленность и оттенок в угоду сюжету или интриге. Сам исследователь становится экспертом, берет на себя право выбора и контекста определенных поступков, которые высвечивают психологические грани персонажа.
«Чем искуснее художник-биограф, чем ярче он как личность, тем менее пригодной является биография для научных целей», — отмечал Н. А. Рыбников (11, с. 17).
Андре Моруа, Юрий Тынянов, Михаил Булгаков — авторы прекрасных литературных биографий, где свобода изложения и интерпретации соседствует с вымыслом, догадкой, личной фантазией, творческой интуицией.
«Там, где кончается документ, я начинаю», — писал Тынянов во вступительном слове к своему «Пушкину». «Я и теперь думаю, что художественная литература отличается от истории не «выдумкой», а большим пониманием людей и событий. Большим волнением о них. Выдумка — случайность, которая зависит не от существа дела, а от художника. И вот нет случайности, а есть необходимость, начинается роман. Но взгляд должен быть много глубже, догадка и ре шимость много больше, и тогда приходfит последнее в искусстве — ощущение подлинной правды: так могло быть, так, может быть, было» (13, с. 8).
Связь времен, попытка понять эпоху, найти свое место в ней представлена в биографических циклах А. Моруа. Его слова:
«Сократ не умер, он жив в Платоне. Платон не умер, он жив в Алене. Ален не умер, он жив в нас» (7, т. 1, с. 14), — как нельзя лучше передают эту позицию.
Светско-биографическая хроника
Светско-биографическая хроника - "многоцветный ковер" светских сплетен, сценок, анекдотов, которые являются частью биографического материала. Расчет здесь на непритязательного читателя. Интрига, интимные стороны жизни, скользкие моменты биографии составляют суть такого письма.
«В 1808 году мне довелось побывать в Вене. Я написал одному из своих друзей ряд писем о прославленном композиторе Гайдне, с которым по счастливой случайности познакомился несколько лет тому назад. Вернувшись в Париж, я обнаружил, что мои письма пользуются некоторым успехом; кое-кто потрудился даже их переписать. Я поддался искушению стать писателем и попасть в печать еще при жизни. Итак, добавив несколько пояснений и устранив кое-какие повторения, я предстаю перед друзьями музыки в виде небольшого in 8 градусов... Я подумал, что молодые женщины, начинающие светскую жизнь, обрадуются, найдя в одном томе все, что следует знать по данному вопросу» (12, с. 5–6).
Обращенность к читательской аудитории, желание увлечь, заинтересовать часто влияют на компоновку и подачу фактов, превращая жизнь реального человека в легенду. Стефан Цвейг часто подает факт в расчете на наивного и эмоционального читателя. Вдохновенность речи и гиперболичность деталей жизни и обстановки подчеркивают архетипичность персонажа. Героическая судьба назначена свыше. Биография предстает как реконструкция этой предопределенности. В качестве примера приведем отрывок из портрета Максима Горького.
«Какая жизнь! Какая глубокая пропасть перед восхождением на вершину! Великого художника произвела на свет грязная, серая улочка на окраине Нижнего Новгорода, нужда качала его колыбель, нужда взяла его из школы, нужда бросила его в круговорот мира. Вся семья ютится в подвале, в двух каморках и, чтобы добыть немного денег, несколько жалких грошей, маленький школьник роется в вонючих помойках и кучах мусора, собирает кости и тряпье, и товарищи отказываются сидеть рядом с ним, потому что от него якобы дурно пахнет. Он очень любознателен, но даже начальную школу ему не удается окончить, и слабый, узкогрудый мальчик поступает учеником в обувной магазин, потом к чертежнику, работает посудником на волжском пароходе, портовым грузчиком, ночным сторожем, пекарем, разносчиком, железнодорожным рабочим, батраком, наборщиком; вечно гонимый поденщик, обездоленный, бесправный, бездомный, скитается он по большим дорогам то на Украине и на Дону, то в Бессарабии, в Крыму, в Тифлисе. Нигде он не может удержаться, нигде его не удерживают. Судьба неизменно, как злобный ветер, подхлестывает его, едва он найдет приют под каким)нибудь жалким кровом, и снова он, зиму и лето, натруженными ногами шагает по дорогам, голодный, оборванный, больной, вечно в тисках нужды» (14, т. 10, с. 214–215).
Возвышенный слог вызван гуманистическим пафосом писателя, желанием заразить героизмом обычных людей.
«Человечеству необходимы возвышенные образы. Необходим миф о героях, чтобы верить в себя», — считает Стефан Цвейг (14, т. 5, с. 357).
Великий писатель, историк, исследователь, как правило, обращает свои произведения людям не только с целью донести позицию своего героя, но и показать его как пример величия человеческого духа. И здесь возникает конфликт честного историка и писателя-гуманиста.
«Мы все пережили эту трагическую борьбу. Как часто стоит перед нами альтернатива закрыть глаза на какой)нибудь факт или отвергнуть его, — как часто охватывает художника страх, когда он должен запечатлеть на бумаге ту или иную истину», — пишет Ромен Роллан (10, с. 356).
Такая позиция авторов в подаче материала сводит историчность и психологичность к минимуму, перенося акцент на воспитательную роль искусства. Реальный персонаж превращается в лозунг для масс.
Психологическая биография
Психологическая биография начинается в недрах исторического жанра. Так, в работах Карамзина, фактология не заслоняет личность и психологическую глубину персонажа. Например, Стефан Цвейг, Ромен Роллан, Анри Перрюшо, Ирвинг Стоун создали выдающиеся примеры проникновения в психологические смыслы своих героев, неосознанно опираясь на герменевтические приемы. Их часто можно сравнить с «психоаналитиками-дектективами», которые по нескольким уликам пытаются выстроить иерархию смыслов своих героев.
Коллекция рукописей Стефана Цвейга — архив таких улик.
«Не просто рукописи, случайные письма или листы из альбомов художников собираю я, а только лишь такие рукописи, в которых проявлен творческий дух в творческих условиях, то есть исключительно черновые рукописи художественных произведений или их фрагментов. Если я люблю какое-нибудь литературное или музыкальное произведение, то мне хочется знать возможно больше о его возникновении» (14, т. 10, с. 415–416).
Часто психологические ремарки вплетаются в фактологическую ткань повествования. Так например, Ромен Роллан, создавая портрет Генделя, пишет: «Он никогда ничего не оставлял неиспользованным, непрерывно, в течение всей своей жизни он возвращался в работе к своим старым замыслам; это следует объяснять не спешностью работы, а цельностью его мышления и потребностью в совершенствовании» (10, с. 17–18).
Из отечественных исследователей-биографов нельзя не отметить В. Вересаева. Его подход можно назвать документально-психологическим, так как цель автора — создать портрет
персонажа, основываясь на подлинных высказываниях его самого и современников — друзей и экспертов. Так, его книга «Гоголь
в жизни» носит подзаголовок: «Систематический свод подлинных свидетельств современников». В ней нет ни одного слова от
автора. Автору принадлежат только предисловие, сноски к страницам и комментарии.
«В. Вересаев лишь монтирует показания истории, составляет их в сюжет, в фабулу, которая читается как фабула романа... Сегодня, когда мы начинаем ценить факты, преподносимые без идеологической начинки, книга В. Вересаева приобретает особый вес. Она дает пример честности по отношению к документу, пример уважения к мнению тех, чья точка зрения, может быть, не сходится с точкой зрения биографа и даже противоречит ей» (5, с. 3).
Еще один пример научно-психологической биографии дает
серия биографических портретов известных философов, которую создал Арсений Гулыга, доктор философских наук. Цель таких биографий — в доступной форме познакомить читателя со сложными философскими концепциями Канта, Гегеля, Шеллинга и других, не только облегчить их понимание, но и выпукло и психологично подать личность персонажа. Личность автора
затушевана, она проглядывает лишь в глубоко-профессиональном знании предмета.
Системно-биографический метод
Системно-биографический метод был разработан в конце ХХ века Н.Л. Нагибиной (совместно с проф. В.А. Барабанщиковым) в лаборатории Системных исследований психики Института психологии РАН. Для эмпирической проверки существования предполагаемых психологических типов личности (системы типов "Псикосмология") возникла необходимость создания и отработки нового метода исследования, который был назван авторами методом «психологического портрета». Исследовательская позиция — познать психику другого через безоценочное признание чужого мира значений и смыслов — составляла суть «портретного письма».
Метод психологического портрета
Проблема смыслового контура — одна из центральных при составлении психологического портрета человека. Все второстепенное должно отойти на задний план. Главный вопрос, который ставит себе психолог на этом этапе: что в жизни этого человека самое смысловое, центральное? для чего он живет? В результате многолетних исследований авторов метода оказалось, что ценностно-мотивационная сфера завязана в тугой узел с когнитивными характеристиками. Практически невозможно сказать, что здесь первично, а что вторично. Важно одно — есть некие стабильные соответствия и соотношения, которые поддаются описанию. Описание этого «узла» и составляет основу психологического портрета. Поведенческие характеристики включают в себя смысловое значение, темпераментальные особенности и отработанные навыки. По-видимому, каждый аспект следует рассматривать самостоятельно. В данной работе мы намеренно делали акцент лишь на ценностноGсмысловых моментах поведенческих характеристик. Индивидуальность, таким образом, максимально приближалась к типу.
Метод анализа высказываний на основе исследования дневников, писем, автобиографических сообщений использовался для проверки гипотез. Формулирование гипотез о модели психики другого происходило на основе ясных высказываний самих испытуемых об особенностях своей познавательной сферы. Критерием отнесения к тому или иному типу являлось отношение к мышлению (отдается ли ему главная роль в познании) и к восприятию (имеет ли оно характер процессуальности «выведения» или «данности»). Продукты творчества, могут многое сказать о личности человека, создававшего их. Музыка, картины, стихи и проза рассматривались авторами в традициях проективных методов. Вопрос стилистики при этом был одним из главных и определяющих. Учитывались также экспертные оценки — рецензии, критические статьи. Сама жизнь человека с чередой поступков служила прекрасным объективным показателем при создании его психологического портрета. Несомненно, учитывался внешний вид и условия жизни.
Психологический портрет исторического лица
Алгоритм создания психологического портрета исторического лица можно описать в следующих этапах:
1. Ознакомиться с основными произведениями (прослушать, проиграть, просмотреть по клавирам или партитурам).
2. Обозначить основные линии творчества.
3. Выбрать наиболее психологически значительные документы (исповеди, завещания, автобиографии и т. д.).
4. Выписать из них две-три центральные мысли (в цитатах), касающиеся смысла жизни и цели творчества.
5. Прочитать весь документальный материал, выписывая цитаты по рубрикам:
- когнитивный стиль (особенности восприятия, памяти, мышления);
- ценностно-мотивационная сфера;
- основные поведенческие характеристики;
- творческий портрет.
Для создания психологического портрета исторического лица необходимо иметь достаточное количество документальных письменных свидетельств относительно качеств личности. Дневники, письма, размышления, записанные разговоры могут служить такими документами. Необходимо также достаточное количество «свидетельских» показаний совершения определенных поступков, критический их отбор.
Интернет-ресурсы
Нагибина Н.Л. и др. Психология музыкального искусства в портретах. М., IIDP, 2010.
Литература
1. Вазари Дж. Жизнеописание наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих эпохи Возрождение. СПб., 1992.
2. Вдовина И. С. Феноменолого-герменевтическая методология анализа произведений искусства // Феноменология искусства. М., 1996.
3. Дружинин В. Н. Структура и логика психологического исследования. М., 1993.
4. Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. М., 1991.
5. Золотусский И. Портрет «странного» гения // Вересаев В. Гоголь в жизни. М., 1990.
6. Карамзин Н. М. Предания веков. М., 1988.
7. Кирнозе З., Пронин В. Мастер биографического жанра // Моруа А. Собр. соч.: В 6 т. М., Т. 1. 1992.
8. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. М., 1972.
9. Психология. Словарь / Ред. А. В. Петровский, М. Г. Ярошевский.М.,1994.
10. Роллан Р. Гендель. М., 1984.
11. Рыбников Н. Биографии и их изучение. М., 1920.
12. Стендаль. Жизнеописания Гайдна, Моцарта и Метастазио.Жизнь Россини. М., 1988.
13. Тынянов Ю. Н. Пушкин., М., 1988.
14. Цвейг С. Собр. соч.: В 10 т. М., 1992. Т. 5; 1993. Т. 10.
